Деньги и теракты. Какие силы сцепились в войне за Кавказ

На самом деле ничего неожиданного в теракте нет. 136-я МСД — в 1999-м бывшая единственной федеральной дивизией в Дагестане — всегда служила точкой притяжения боевиков.
Еще 22 декабря 1997 года Хаттаб во главе отряда диверсантов атаковал Буйнакск, пожег технику и убежал. Федеральные власти, разумеется, доложили, что атака чеченских боевиков отбита, но в том-то и дело, что это была не атака, а диверсия, а боевики были не чеченские, а дагестанские, из сел Карамахи и Чабанмахи, которые скоро стали оплотом Хаттаба в Дагестане: арабский моджахед даже взял себе в жены Фатиму Бидагову из Карамахи. Так что 22 декабря 1997 года будущие бойцы за освобождение Дагестана сдали первый экзамен — именно в Буйнакске.
5 сентября — это почти годовщина. 4 сентября, 11 лет назад, в 21.45, прозвучал взрыв в Буйнакске — первый в череде сентябрьских взрывов.
Тогда, после неудачного похода Басаева в Дагестан, российские войска развернулись и осадили Чабанмахи и Карамахи — а ведь села были не просто столицей ваххабизма в Дагестане, но и фактически приемной родиной Хаттаба.
Хаттаб в бешенстве в ответ 2 сентября пообещал «взрывать русских по всей России», а 4 сентября в 21.45 приближенные Хаттаба — фундаменталисты из села Кудали — взорвали офицерское общежитие в Буйнакске. Если учесть, что на следующий день, в 5 часов утра, отряды Басаева зашли в Новолакский район, надеясь отвлечь на себя силы от Карамахи, то с военной точки зрения это был даже не теракт, а отвлекающий маневр: отряды Басаева должны были выходить из Чечни в тот самый момент, когда начали взрываться офицерские общежития.
Официальная точка зрения на взрывы смертников известна: это проклятые наемники, которые на деньги Запада хотят разрушить вертикаль власти. Учитывая, что значительная часть фундаменталистов происходит из образованных людей, нередко бросающих ради леса налаженный бизнес, эта точка зрения на Кавказе служит лишним доказательством неадекватности кяфиров.
Официальной точке зрения противостоит правозащитная, согласно которой ваххабиты  — это просто такие несчастные люди, которые по-другому молятся и ментов убивают только потому, что менты их достали. Эту точку зрения охотно поддерживают сами боевики, ибо глупые кяфиры на то и глупы, чтобы их обманывать. Представление о себе как о страдающей стороне является интегральной частью мировоззрения исламских террористов.
Именно поэтому так важно помнить о событиях 1999 г. о походе Басаева в Дагестан и взрывах домов. Оглядываясь на прошедшие 11 лет, мы четко видим несколько моментов.
Атакующей стороной 11 лет назад оказались фундаменталисты, и первая чеченская война тут ни при чем. Первая чеченская закончилась в 1996 году получением Чечней независимости. Однако после этого выяснилось, что часть боевиков, как президент Масхадов, сражалась за независимость, а другая часть — как Хаттаб и Басаев, сражалась за освобождение всего Кавказа от неверных — и Чечня рассматривалась ими  лишь как удобный плацдарм для продолжения мировой борьбы.
Летом 1999 года именно фундаменталисты вошли в Дагестан, и называть этот поход «вторжением» было бы неверно: мы же не говорим, что Че Гевара вторгся в Боливию. С точки зрения Багаудина Кебедова, Шамиля Басаева и Хаттаба они вели оборонительный джихад ради освобождения земли, некогда бывшей землей ислама, от ига неверных, а оборонительный джихад является индивидуальной обязанностью каждого мусульманина.
Понятие «оборонительного джихада» такое же центральное для кавказских фундаменталистов, как для большевиков — понятие «диктатуры пролетариата». Почему о нем не говорит официальная пропаганда, я не знаю, но могу предположить. Дело в том, что мировоззрение моджахедов очень мало отличается от мировоззрения «Наших». Моджахеды считают, что западная демократия — это глупость и язычество, а править должен Аллах. «Наши» считают, что западная демократия — это глупость и ахинея, а править должен Путин. Путин в сравнении с Аллахом явно проигрывает, и официальной пропаганде не хотелось бы демонстрировать близость обоих учений.
Однако 11 лет назад Басаев и Хаттаб потерпели поражение: не потому, что федералы сражались успешно, а потому, что в 1999 году фундаменталисты оказались в Дагестане маргиналами. Значительная, если не большая часть дагестанцев не захотела быть освобожденной от ига неверных.
В значительной степени это произошло потому, что 11 лет назад в Дагестане была сильная местная элита: собственные полевые командиры, хотя бы и носившие звание «мэр» или «депутат», с которыми Басаев не захотел или не пожелал договариваться. («Они даже не предлагали мне денег, просто сказали — отойди», — с обидой как-то сказал мне мэр Хасавюрта Сайгидпаша Умаханов, один из главных лидеров ополчения.)
Путинская вертикаль власти ослабила эту элиту: но вакуум власти заполнили джихадисты. За 11 лет из маргиналов они превратились в главную силу в Дагестане: им платят чиновники и бизнесмены, и даже люди, некогда бывшие против фундаменталистов, понемногу обращаются к сотрудничеству с ними. 11 лет назад мэр Хасавюрта Сайгидпаша Умаханов был одной из ключевых фигур, способствовавших тому, что поход Басаева провалился. А сейчас его племянник Хабиб находится с совсем другой стороны.
Недавно в селе Гуниб был уничтожен Магомедали Вагабов, организатор взрывов в московском метро. Эту новость широко обсуждали; меньше обсуждали личность человека, который его укрывал. Это был сотрудник охраны главы района, г-на Мачаева; Мачаев находится во главе района много лет, всегда был противником фундаментализма, является типичным функционером из числа насчитывающих «Единой России» на выборах по 105% голосов, а вот поди ж ты, после последних, очень дорого обошедшихся ему выборов, видимо, стал искать прикрытие и с другой стороны…
В качестве последнего способа борьбы с джихадом новая власть республики пролоббировала создание независимых «эскадронов смерти» под командованием нового вице-премьера Резвана Курбанова, отвечающего за силовые структуры. Новая структура из 800 человек, видимо, будет состоять из местных жителей, которые «знают все тропы», и федеральной части бывшего батальона «Восток».
Проблема заключается в том, что такого рода ополчения, сражающиеся против фундаменталистов, должны вырастать снизу. Тогда у вас есть шанс получить сильного и благородного противника фундаменталистов (как Ахмад-шах Масуд) или хотя бы просто сильного (как Кадыров). Насаженная же сверху, такая структура ничем не будет отличаться от других федеральных структур и будет заниматься крышеванием бизнесменов.
Что же касается заверений в том, что в Кавказ будут влиты новые деньги, то это вообще комично. Бюджетных денег на Кавказе хватает: именно они-то — через вымогательство, похищение детей и просто выплату отступных — и попадают боевикам. Заливают Кавказ бюджетными деньгами по двум причинам. Во-первых, речь идет о лоббистских проектах, предполагающих огромные откаты (возьмем хотя бы лоббируемый сенатором Ахмедом Билаловым проект строительства курортов на Кавказе), во-вторых, речь идет об усилении влияния Хлопонина.
Единственное, что сдерживает распространение джихадизма на Кавказе, — это отсутствие иного финансирования, кроме как из российского бюджета, все усилия фундаменталистов сейчас направлены на Ирак и Афганистан. В этом смысле уход американских войск сначала из Ирака, а потом и из Афганистана может стать для России временем «Ч»: при существующей расстановке сил мы потеряем Кавказ.

Точка зрения обозревателя может не совпадать с точкой зрения редакции.

Юлия Латынина
обозреватель «Новой»[i][i][/i][/i]

№ 99 от 8 сентября 2010 г.
http://novayagazeta.ru/data/2010/099/18.html