Между Басаевым и Кадыровым. Чечня в переходный период
Мы продолжаем публикацию депеш, посвященных чеченским событиям. Данная депеша относится к августу 2006 года – американский дипломат подробно описывает расклад политических сил в борьбе за власть на Северном Кавказе, которая завязалась после смерти Шамиля Басаева 10 июля того же года.
поделиться:
6 апреля 2011
Перевод
06МОСКВА8427 8.8.06 КОНФИДЕНЦИАЛЬНО ЧАСТЬ 01 ИЗ 04 МОСКВА 008427 РАССЫЛКА ПО СЕКРЕТНОЙ ИНТЕРНЕТ-СЕТИ Е.О. 12958: РАССЕКРЕТИТЬ 08/08/2016 ТЭГИ: PREL, PGOV, MARR, MOPS, PINR, PTER, RS ТЕМА: ПОСЛЕ БАСАЕВА Засекречено: Управляющий делами Дэниэл А. Расселл. Основание 1.4 (b, d)
Краткий обзор
1. (С) Шамиль Басаев оставил после себя неясности о будущем направлении развития Чечни, будущем направлении развития Северного Кавказа и региональных перспективах терроризма, экстремизма и воинствующего радикального исламизма. В отсутствие общего врага в руководстве Чечни начинается разлад. Москва пересматривает свою политику безусловной поддержки Кадырова. Между тем, нет никаких признаков того, что Москва прекратит поддерживать по всему Северному Кавказу местных лидеров, знаменитых своей коррупцией и чрезмерным использованием силы. Хотя «брэнд» Басаева способствовал привлечению денежных средств, сейчас для воинствующих исламистов он превратился в обязательство. Скорее всего, они станут более организованными. Амнистии и попытки привлечь назад чеченских лидеров могут дать некоторый эффект, но едва ли сработают со сторонниками джихада. Реки крови, пролитые Басаевым, и его связи с Аль-Каидой вынудили США и Европу учитывать фактор терроризма в политике в отношении Чечни. Его уход дает возможность расширить наш подход, чтобы включить сотрудничество с Россией в экономические, социальные и гуманитарные программы, призванные защитить Северный Кавказ от сохраняющейся угрозы экстремизма. Конец краткого обзора.
2. (С) Шамиль Басаев пропал рано утром 10 июля после взрыва грузовика, груженного оружием и боеприпасами, в нескольких километрах от ингушской столицы Магас. Океан чернил, исписанных с того момента, не дал ничего нового помимо этих немногих фактов. Мы не знаем, был ли взрыв несчастным случаем, специальной операцией ФСБ или убийством, организованным соперниками-террористами. Мы также даже не знаем наверняка, действительно ли принадлежало Басаеву тело, объявленное таковым. Действия правительства и официальные заявления оставили вопросов больше, чем дали ответов. Утечки информации, восходящие к источникам в ФСБ, породили в прессе спекуляции, переходящие в фантазии. Ясно одно – Басаев больше не активен и не является лидером повстанцев. Этот факт уже сам по себе меняет пейзаж на Северном Кавказе во многих существенных аспектах.
Чеченская политика
3. (С) Басаев был объединяющим фактором для «чеченского» руководства (Примечание: во избежание путаницы мы будет использовать термин «чеченский» для обозначения пророссийских сил в Грозном, и «ичкерийский» для обозначения повстанческих движений, начавшихся с Дудаева. Конец примечания). Только эта внешняя угроза могла побудить таких соперников, как Рамзан Кадыров, Саид-Магомед Какиев (командир батальона «Запад») и Сулим Ямадаев (командир батальона «Восток») на время забыть о противоречиях. Соперничество вновь начало проявляться еще до смерти Басаева по мере того, как он терял влияние внутри страны. Один наблюдатель после визита в Чечню в июне сообщил, что те предприниматели, которые раньше платили за защиту Басаеву, теперь вместо этого платят Кадырову. С уходом со сцены Басаева, как заявил нам тот же наблюдатель, оформилась реальная оппозиция Кадырову, при номинальном лидерстве президента Алу Алханова возглавляемая Какиевым и Ямадаевым. Лишь «трусость» Алханова (и неуверенность в реакции России) удержали оппозицию от открытых действий. Такие расколы будут определять внутреннюю чеченскую политику в ближайшем будущем.
4. (С) Таким образом, восстанавливающаяся Чечня благоприятствует местным военным формированиям и в основном сдерживает мятежников. После своего возвращения из поездки к семье один чеченец сказал нам: «Если бы не исчезновения (людей), жизнь там была бы почти нормальной». Очевидно, что улучшение экономического фона для гражданского населения позволило «целому сонму служб безопасности» извлекать выгоду из похищений и «убирать» конкурентов по бизнесу, зачастую под предлогом проведения контртеррористических операций. Но в общем и целом – сказал наш чеченский друг – слабость повстанцев позволяет жизни людей улучшаться быстрыми темпами.
Политика Кремля
5. (С) Смерть Басаева оставляет Кремлю больше пространства для маневра при достижении своих целей по замирению Чечни и недопущению ее на международную арену. «Комиссия по реконструкции Чечни», возглавляемая заместителем премьер-министра Медведевым, 25 июля направила в Грозный делегацию под руководством министра экономического развития Германа Грефа. «Инспекция» спровоцировала предположения, что Москва раздумывает над тем, чтобы позволить Кадырову оттеснить Алханова от президентства и занять этот пост, как только ему исполнится 30 – установленный законом минимальный возраст.
6. (С) Однако, наши источники, связанные с Кремлем, сомкнули ряды МОСКВА 00008427 002 ИЗ 004 в поддержке Кадырова. Те, кто раньше критиковал его, ныне превозносят его «реальные достижения». Помощник администрации президента Александр Мачевский, который несколькими месяцами ранее поддерживал позицию полномочного представителя президента Козака в отношении Кадырова, теперь говорит нам, что Кадыров – «великий администратор азиатского типа… Это мусульмане, и необходим сильный человек типа Кадырова, чтобы держать их в узде. Вам, американцам, –посоветовал он, – надо найти кого-нибудь вроде него в Ираке». Грубоватое высказывание Мачевского отражает умонастроение Кремля насчет того, как вести дела с мусульманами. Дагестанский профессор в Академии Наук описывал нам «русские» подходы к отношениям с мусульманами в выражениях, до боли похожих на высказывания Мачевского. Профессор подчеркнул, что подобные взгляды неприменимы на Северном Кавказе. Тем не менее, фигурам вроде Кадырова оказывается покровительство. То, что Кадыров возглавляет кампанию за третий срок Путина, отнюдь не совпадение – это льстит кадыровскому патрону, и в случае успеха кампании Кадыров закрепится в его ближнем круге на долгое время.
7. (С) Некоторые источники полагают, что превозношение Кадырова – что-то вроде поцелуя, который получают мафиози перед тем, как их убивают. Они говорят, что Кремль полагает, будто Кадыров, в отсутствие такого оппонента, как Басаев, обратит свое внимание вовне, чтобы сплотить всех чеченцев вокруг себя и сгладить внутренние разногласия. Такая концентрация на внешнем (мире) заставит его рано или поздно пересечь границы дозволенного. Кадыров действительно пытается распространить свое влияние на Северном Кавказе (см. ниже пар. 14). В итоге, впрочем, мы считаем, что кремлевский круг посвященных считает стабильность в Чечне слишком хрупкой, чтобы пережить открытую борьбу за власть, и продолжит поддерживать Кадырова. Некоторые собеседники полагают, что необходимость в Кадырове сохраняется, так как его бойцы – в большинстве своем бывшие мятежники – снова уйдут в горы без его личной гарантии иммунитета от судебного преследования. Другие наблюдатели с этим не согласны и утверждают, что кадыровские войска последуют за любым, кто им платит. Политическое убийство всегда остается открытой возможностью, но в этом случае Кремлю придется всем своим авторитетом поддержать одного из потенциальных кандидатов – возможно, Сулима Ямадаева или постоянного компаньона Кадырова, шефа безопасности Адама Делимханова – с целью избежать затяжной борьбы за власть.
8. (С) И Кадыров, и Кремль после смерти Басаева пытаются нейтрализовать видных ичкерийских деятелей за границей. Бывший ичкерийский «министр обороны», а ныне лояльный член кадыровского парламента Магомед Ханбиев 23 июля был направлен в Баку предположительно для того, чтобы завлечь обратно своего брата Умара – ичкерийского «министра здравоохранения» и одного из наиболее видных мятежников. Чеченский бизнесмен и бывший кандидат в президенты Малик Сайдуллаев, известный своей близостью к ФСБ, рассказал одному из наших контактов, что он начал переговоры с целью побудить ичкерийцев вернуться, но отказался назвать тех, с кем встречается. 18 июля президент Путин лично попросил Тони Блэра депортировать ичкерийского «министра иностранных дел» Ахмада Закаева, получившего политическое убежище в Соединенном Королевстве. Восемь дней спустя от русских поступило официальное обвинительное заключение и запрос на экстрадицию. (Комментарий: Похоже, что важность Закаева для Кремля заключается в основном в его связях со ссыльным олигархом Борисом Березовским. Вероятно, именно это, а не его ичкерийский послужной список, объясняет упорные попытки России добиться его экстрадиции. Конец комментария). Мачевский предупредил нас, что российские спецслужбы могут предпринять действия – «как это было с Яндарбиевым» – в отношении некоторых лидеров за границей, включая Закаева и Мовлади Удугова – пропагандиста, который, как считается, находится в одной их стран Персидского залива. (Ичкерийский «президент» Зелимхан Яндарбиев был убит в Катаре 13 февраля 2004 года. В связи с этим преступлением были арестованы и осуждены русские агенты). Если видных ичкерийских деятелей удастся убедить вернуться, это станет политическим бонусом как для Кремля, так и для Кадырова и поможет России вывести Чечню с международной политической арены. Эти фигуры, впрочем, не имеют влияния на боевиков.
9. (С) Чтобы побудить боевиков сложить оружие, 15 июля глава ФСБ Патрушев объявил амнистию. Картина, которую представили он и другие, изображает повстанческое движение в виде разрозненных групп, которыми в большинстве случае никто не руководит и которые могут распасться добровольно либо будут ликвидированы силами безопасности. Из публикаций в прессе и публичных заявлений официальных лиц Чечни следует, что лишь немногие боевики воспользовались предложением. Боевики признают единственную гарантию – личную гарантию Кадырова, но не федеральную амнистию. Тем не менее официальные лица Чечни публично призвали Патрушева продлить амнистию после 1 августа – окончания ее нынешнего срока действия. В качестве нового конечного срока установлена дата 30 сентября. Некоторые собеседники высказали нам предположение, что разумной целью могло бы быть побудить оставшиеся группы (включая крупную группу под командованием ичкерийского «президента» Доку Умарова) покинуть страну через южные горные перевалы.
Региональные надежды и опасения
10. (С) Дагестан и Кабардино-Балкария быстро последовали МОСКВА 00008427 003 ИЗ 004 примеру Патрушева и объявили амнистии для сдающихся повстанцев. Мы не наблюдаем никаких признаков ответной реакции со стороны боевиков. В Дагестане враждебно настроенная молодежь ведет войну с силами безопасности. Депутат Думы от Махачкалы рассказал нам, что они одного за другим убивают членов дагестанского подразделения МВД по борьбе с терроризмом. С учетом царящей непримиримости и борьбы за власть, сотрясающей республиканскую элиту, боевики могут решить, что им безопаснее оставаться в горах. В Кабардино-Балкарии, несмотря на пропаганду президента Канокова (отвергнутую одним экспертом по исламу Северного Кавказа как «косметические уступки»), последствия экстремистской атаки на Нальчик в октябре 2005 года произвели большое возмущение: власти до сих пор отказываются выдавать тела мертвых. Широко распространено мнение, что власти хотят скрыть свидетельство того, что люди подвергались пыткам и были убиты после ареста, а не в ходе фактического нападения. Возможно, это удерживает боевиков от сдачи.
11. (С) Возможно, именно ингушский президент Зязиков понесет наибольшие личные потери от предполагаемой смерти Басаева. Взрыв произошел в неподалеку от ингушской столицы, в деревне, где проживает целый ряд официальных лиц полиции и МВД. Наши собеседники считают свершившимся фактом то, что Басаев внедрился в большинство служб безопасности, и что многие их представители на самом деле симпатизировали Басаеву либо получали от него деньги. Слухи об Ингушетии еще более недвусмысленны: Басаев пользовался покровительством со стороны представителей правительственных кругов Ингушетии. Руслан Хасбулатов рассказал нам в прошлом месяце, что Басаев имел обширные знакомства в ФСБ и ее правопреемниках с начала 90-х, когда он обучался и работал на КГБ. Подозрения в контактах с Басаевым могут затронуть и Зязикова – бывшего офицера КГБ.
12. (С) Впрочем, за исключением потенциальной кадровой перетасовки, дела в республиках Северного Кавказа идут как обычно – а это значит, что почва для возникновения мусульманского экстремизма по-прежнему плодородная. Безработица, отчуждение, отсутствие надежд, коррупция и грубое использование брутальных сил безопасности, видимо, будут по-прежнему превалировать. Например, 25 апреля жители Докузпарского района южного Дагестана собрались для мирного протеста против коррупции главы округа. Тот был назначен предыдущим президентом Магомедали Магомедовым, и жители думали, что новый президент Муху Алиев прислушается к их жалобам. Глава района вызвал два батальона сил безопасности, которые открыли огонь по демонстрантам и убили трех человек.
13. (С) Подходы к неофициальному исламу не претерпели изменений. На недавней конференции в МГИМО оратор от Кабардино-Балкарии заявил: «Террористы проходят три стадии: первая – они говорят, что хотят свободы отправлений религиозных обрядов. Вторая – они говорят, что хотят жить по законам шариата. Третья – они берут в руки оружие, чтобы навязать исламское государство. Мы знаем, как надо обращаться с ними, когда они достигают третьей стадии, но мы не должны допускать, чтобы они заходили так далеко. Нам необходимо останавливать их на первой стадии». Философию выступавшего очевидно разделяет бывший министр внутренних дел Кабардино-Балкарии Шогенов, который в прошлом году закрывал мечети и использовал строгий полицейский надзор и преследования, чтобы помешать свободе богослужений. Результатом этого стала террористическая атака на Нальчик в октябре 2005 года. Президент Каноков после этого уволил Шогенова. Впрочем, такие подходы в республике по-прежнему сильны. Религиозные репрессии и экономическое отчаяние продолжают оставаться причинами местного терроризма.
14. (С) Создается впечатление, что региональные правительства озабочены растущим влиянием Кадырова и его желанием распространять свой авторитет. Его силы все активнее проводят операции в Ингушетии. Он явственно распространяет свое влияние и на Дагестан. Не будучи на месте в день смерти Басаева 10 июля, тремя днями позже Кадыров объявил о крупной операции по уничтожению большой банды «аварцев, арабов и турок», просочившихся из Дагестана, который он назвал теперешним источником терроризма на Кавказе. Махачкалинская газета «Черновик» опубликовала 21 июля альтернативную версию событий, основанную на идентификации «террористов» и интервью с их семьями. В репортаже «Черновика» говорилось, что двое мужчин (из кадыровских сил безопасности, намекнула газета) рекрутировали 18 юношей и мальчиков, некоторым из которых было всего по 13 лет, из этнических чеченцев-аккинов, проживающих в деревнях вокруг Хасавюрта. Сопровождающие повели их в Чечню. Оружие имели только двое сопровождающих и трое самых взрослых ребят. Когда они пересекли границу Чечни, кадыровские силы ждали их в засаде и расстреляли всех из пулеметов – кроме сопровождающих, которые затем исчезли, и отставшего от остальных тринадцатилетнего мальчика, который спасся с пулей в ноге. Правда это или нет, но данная версия отражает дагестанское недоверие к Кадырову и ощущение того, что его цинизм и жестокость не имеют предела. Призывы чеченцев к объединению нескольких регионов Северного МОСКВА 00008427 004 ИЗ 004 Кавказа, в результате чего чеченцы окажутся самой крупной этнической группой, рассматриваются другими народами как еще одно доказательство агрессивных амбиций Кадырова.
Боевики: узники гор
15. (С) Уход Басаева ускорит процесс изменений внутри повстанческих сил. «Президент» Доку Умаров, лидер единственной крупной группы боевиков, остается последним представителем поколения командиров, которые приобрели влияние в ходе первой Чеченской войны в 1994-96г.г. На смену им приходит новое поколение боевиков – поколение, которое не помнит нормальной жизни и отказывается от идей чеченского сепаратизма в пользу мусульманского религиозного экстремизма. Вместе с тем, даже до смерти Басаева, его «бренд» частично потерял свою эффективность в деле получения поддержки и финансирования от международных джихадистских организаций и Залива. Имиджевая катастрофа в Беслане положила конец зрелищным террористическим атакам, и финансисты джихада переключились на более привлекательные инвестиции в других местах. В последние месяцы иссяк и внутренний финансовый поток, так как Кадыров успешно вторгся в сферу басаевского рэкета (см. выше пар. 3). Это существенно напрягло басаевскую организацию, которая была вынуждена направлять огромные ресурсы для личной защиты своего главы. С уходом Басаева организация возвратится к более эффективной структуре, состоящей из отдельных ячеек, – предсказал профессор Академии Наук. Ее более скромные потребности можно будет финансировать за счет обычного грабежа банков и торговли наркотиками.
16. (С) В конечном итоге, когда осядет пыль, басаевская организация, вероятно, станет сетью контактирующих друг с другом экстремистских ячеек по всему Северному Кавказу. Хотя они будут искать контакты с Аль-Каидой или другими международными организациями мусульманских экстремистов, смерть Басаева могла понизить значимость этих групп с точки зрения международного терроризма. Бедность региона вкупе с вызывающим процветанием немногих коррупционеров и жестокостью служб безопасности будут постоянно поддерживать приток новых боевиков. Однако, обучение и способность проводить значительные операции – вопросы другого уровня.
Выводы для США
17. (С) Исчезновение Басаева как «фирменного логотипа» может создать новые возможности для политики США в Чечне и на Северном Кавказе в целом. Терроризм будет существовать и дальше, но Чечня становится более безопасной и теряет свое значение арены для международного джихада. Будут и далее нарушаться права человека, но широкомасштабные зверства российских федеральных сил становятся менее вероятными. Значимыми остаются экономические и социальные факторы, толкающие молодежь к экстремизму: недостаток возможностей, изоляция, коррупция и кричащее богатство новых элит, а также российские подходы в отношении мусульманского населения, сложившиеся еще в 19 веке, в частности, чрезмерное использование силы и репрессий. Эти факторы продолжают питать воинствующий исламский радикализм, размахивающий флагом социальной справедливости и свободы религии.
18. (С) Нашей целью должно быть оказание помощи России в решении этих проблем, хотя и с учетом того, что русские сами несут первичную ответственность. Забота о правах человека будет по-прежнему ограничивать наше прямое взаимодействие с такими фигурами, как Кадыров. Наши нынешние скромные программы (помимо по-прежнему необходимого гуманитарного наполнения) запускают процесс вывода региона и населяющей его молодежи из изоляции. Мы должны сконцентрировать наши усилия в трех направлениях: на программах, призванных дать знание о том, как использовать ресурсы внешнего мира, улучшить сельскохозяйственные практики и помочь регионам в конкурентной борьбе за русский отечественный инвестиционный капитал; на программах, призванных помочь молодежи преодолеть изоляцию и предоставляющих иные пути удовлетворения юношеских желаний принадлежать, отличаться и добиваться социальной справедливости, нежели мусульманский экстремизм; и на усилиях – как через содействие, так и через прямой диалог и сотрудничество с правительством России, – привлечь Россию к проекту переоценки подходов, которыми пользуемся мы в отношениях с мусульманами в наших собственных обществах и в мусульманских странах. Последнее будет особенно трудным, так как русские подходы к мусульманам складывались в течение столетий и за один день не изменятся. Это ключевой аспект темы прав человека, в которой диалог является основным инструментом. Понятно, что Запад тоже не знает ответов на все вопросы. Однако мы отдаем себе отчет в существовании проблемы, и некоторое количество русских тоже отдают себе отчет, что проблема есть у них. Поддерживая и привлекая (к сотрудничеству) этих людей, мы сможем укрепить безопасность России и нашу собственную. РАССЕЛ
Оригинал
06MOSCOW8427 8.8.06
C O N F I D E N T I A L SECTION 01 OF 04 MOSCOW 008427 SIPDIS SIPDIS E.O. 12958: DECL: 08/08/2016 TAGS: PREL, PGOV, MARR, MOPS, PINR, PTER, RS SUBJECT: AFTER BASAYEV Classified By: Charge D'Affaires a.i. Daniel A. Russell. Reason 1.4 (b , d)
Summary
1. (C) Shamil Basayev leaves behind questions about the future direction of Chechnya, the future direction of the North Caucasus, and future prospects for terrorism, extremism, and militant Jihadism in the region. With no unifying enemy, the leadership of Chechnya is beginning to show rifts. Moscow is reviewing its policy of unconditional support for Kadyrov. Meanwhile, there is no indication that Moscow will change in its support throughout the North Caucasus for local leaders noted for their corruption and excessive use of force. Though Basayev's "brand" helped raise funds, it had already become a liability to militant Jihadis. They are likely to emerge with better organization. Amnesties and attempts to lure Chechen leaders back may have some effect, but probably not with the Jihadis. Basayev's butchery and al-Qaeda links constrained U.S. and European policies towards Chechnya within the context of terrorism. His departure is an opportunity to broaden our approach to include cooperation with Russia in economic, social and human rights programs to protect the North Caucasus against the still-present danger of extremism. End Summary.
2. (C) Shamil Basayev disappeared in the early hours of July 10, after the explosion of a truck filled with weapons and ammunition several kilometers from the Ingush capital of Magas. The ocean of ink spilled since then has failed to clarify much beyond those few facts. We do not know whether the explosion was an accident, a special operation by the FSB, an assassination by rival terrorists, or even with certainty whether the body claimed to be Basayev's was really his. Government actions and pronouncements leave more questions than they answer. Leaks to the press sourced to the FSB have led to media speculation that crosses into fantasy. All that is clear is that Basayev is no longer active and a leader of the insurgency. This fact alone changes the landscape of the North Caucasus in many significant ways.
Chechen Politics
3. (C) Basayev was a unifying principle for the "Chechen" leadership (Note: to avoid confusion, we will use "Chechen" to refer to the pro-Russian forces in Groznyy, and "Ichkerian" to refer to the insurgent movements that started with Dudayev. End Note). Only such an external threat could lead rivals such as Ramzan Kadyrov, Said-Magomed Kakiyev (leader of the "West" battalion) and Sulim Yamadayev (leader of the "East" battalion) to submerge their differences. The rivalries re-emerged even before Basayev's death, as he was losing power within the country. One observer reported from a June visit that businessmen in Chechnya who used to pay protection money to Basayev were now paying it instead to Kadyrov. With Basayev out of the picture, the same observer told us, a "real opposition" to Kadyrov has taken shape, headed by Kakiyev and Yamadayev and under the titular leadership of President Alu Alkhanov. Only Alkhanov's "cowardice" (and uncertainty over Russia's reaction) kept the opposition from overt action. Such rifts will come to define Chechen internal politics for the near future.
4. (C) That said, a recovering Chechnya raises the boats of all militias and provides a deterrent to major rebellion. As one Chechen told us after his recent return from a family visit there, "Life would almost be normal there if it weren't for all the disappearances." Apparently, the economic improvement of the citizenry has allowed "a whole series of security services" to profit from kidnappings and to "disappear" business rivals, often under the guise of conducting anti-terrorist operations. But by and large, our Chechen friend said, the weakness of the guerrillas is allowing people's lives to improve rapidly.
Kremlin Politics
5. (C) Basayev's death leaves the Kremlin more room to maneuver in pursuit of its goals to keep Chechnya quiet and out of the international arena. On July 25 the "Commission for the Reconstruction of Chechnya" headed by DPM Medvedev sent a delegation to Groznyy under Minister for Economic Development German Gref. The "inspection" provoked speculation that Moscow had second thoughts about letting Kadyrov push Alkhanov out of the Presidency and take it himself once the former turns 30, the statutory minimum.
6. (C) However, our Kremlin-linked interlocutors have closed MOSCOW 00008427 002 OF 004 ranks behind Kadyrov. Those who criticized him before now praise his "real accomplishments." Presidential Administration aide Aleksandr Machevskiy, who several months ago supported Presidential Representative Kozak over Kadyrov, now tells us that Kadyrov is a "great administrator in the Asiatic mode... these are Muslims, and a strong man like Kadyrov is needed to keep them in line. You Americans," he advised, "need to find someone like him for Iraq." Machevskiy's crude words reflect the Kremlin's mindset on dealing with Muslims. A Dagestani professor at the Academy of Sciences described to us "Russian" views on how to deal with Muslims in terms eerily similar to Machevskiy's. The professor stressed that those views are inapplicable to the North Caucasus. They do, however, favor figures like Kadyrov. It is no coincidence that Kadyrov is spearheading the charge for a Putin third term -- it butters up Kadyrov's patron, and if the campaign works it keeps him around for a long time to come.
7. (C) Some sources believe the praise for Kadyrov is akin to the kiss Mafiosi receive before they are rubbed out. They say the Kremlin believes Kadyrov, without Basayev as an opponent, will turn his attentions outward in order to get all the Chechens to line up behind him and paper over the internal rifts; this outward focus will lead Kadyrov to cross some red lines. Kadyrov is indeed trying to throw his weight around in the North Caucasus (see below, para. 14). On balance, however, we judge that the Kremlin's inner circle considers stability in Chechnya still too fragile to survive an out-and-out power struggle, and will keep backing Kadyrov. Some interlocutors believe Kadyrov is still needed because his fighters -- mostly ex-rebels -- would disappear back into the mountains without his personal guarantee of immunity from prosecution. Other observers dispute this and claim that Kadyrov's forces would follow anyone who pays them. Assassination is always a possibility, but in that event the Kremlin would probably unite its weight behind one potential candidate -- probably Sulim Yamadayev or Kadyrov's constant companion and security chief Adam Delimkhanov -- to avoid a protracted power struggle.
8. (C) Both Kadyrov and the Kremlin are trying to follow up Basayev's death by neutralizing prominent Ichkerian officials abroad. On July 23 Magomed Khanbiyev -- former Ichkerian "Defense Minister" and now a loyal member of Kadyrov's Parliament -- was sent to Baku, presumably to lure back his brother Umar, Ichkerian "Health Minister" and one of the most prominent holdouts. Chechen businessman and former presidential candidate Malik Saydullayev, known to be close to the FSB, told a contact of ours he was opening negotiations to get Ichkerians to return, but refused to say who his targets were. On July 18, President Putin personally asked Tony Blair to deport Ichkerian "Foreign Minister" Ahmad Zakayev, who has political asylum in the UK. The Russians followed up with a formal indictment and extradition request eight days later. (Comment: Zakayev's importance to the Kremlin appears to lie primarily in his ties to exiled oligarch Boris Berezovskiy. This, rather than his Ichkerian record, probably explains Russia's doggedness in seeking his extradition. End Comment.) Machevskiy warned us that Russian services might take action -- "as we did with Yandarbiyev" -- against some overseas leaders, including Zakayev and Movladi Udugov, the propagandist thought to be in the Persian Gulf. (Ichkerian "President" Zelimkhan Yandarbiyev was assassinated in Qatar on February 13 2004. Russian agents were arrested and convicted of the crime.) Success in luring back prominent Ichkerians would be a political bonus for both the Kremlin and Kadyrov, and would assist Russia's goal of taking Chechnya out of the international political arena. These figures, however, have no influence over the fighters.
9. (C) To encourage fighters to lay down their arms, FSB Chief Patrushev announced an amnesty on July 15. The picture he and others have painted was of scattered cells, mostly leaderless, that could liquidate themselves voluntarily or be liquidated by the security forces. Press reporting and the public statements of Chechen officials indicate few fighters are lured by the prospect. The only guarantee fighters might consider is a personal one from Kadyrov, not a federal amnesty. Still, Chechen officials publicly urged Patrushev to extend the amnesty beyond the August 1 deadline. The new deadline is September 30. Some interlocutors have suggested to us that a realistic goal would be to encourage remaining groups (including the large one led by Ichkerian "President" Doku Umarov) to escape the country over the southern mountain passes.
Regional Hopes and Fears
10. (C) Dagestan and Kabardino-Balkaria quickly followed MOSCOW 00008427 003 OF 004 Patrushev's lead and announced amnesties for surrendering guerrillas. We have seen no indication of response from the fighters. In Dagestan, alienated youths have been waging a war with the security forces. The Duma Member from Makhachkala told us they have one by one assassinated every member of the Dagestani MVD's counter-terrorism unit. Given that implacable hostility and the power struggles shaking the republic's elite, fighters might well conclude they are safer up in the mountains. In Kabardino-Balkaria, despite some outreach by President Kanokov (dismissed as "cosmetic concessions" by one expert in North Caucasus Islam), the aftermath of the extremist attack on Nalchik in October 2005 has produced great anger: authorities still refuse to release the bodies of the dead. It is widely presumed that the authorities want to hide evidence that the men were tortured and killed after arrest, rather than during the actual attack. That will probably deter fighters from surrendering.
11. (C) Ingush President Zyazikov could be the biggest individual loser from Basayev's presumed death. The explosion took place close to the Ingush capital in a village where a number of police and MVD officials live. Our interlocutors take it as a given that Basayev had infiltrated most of the regional security services, and that many security officials were in fact sympathetic to Basayev or on his payroll. The rumors about Ingushetia are more explicit: that Basayev had protection from the senior levels of the Ingush government. Ruslan Khasbulatov told us last month that Basayev had a wide acquaintance in the FSB and its successors from the early 1990s, when he was trained by and worked for the KGB. The suspicions of Basayev's contacts could extend to Zyazikov, an ex-KGB officer.
12. (C) Aside from that potential personnel reshuffle, however, it appears to be business as usual in the North Caucasus republics -- and that means the breeding ground for Jihadi extremists will continue to be fertile. Unemployment, alienation, lack of hope, corruption and heavy-handed reliance on brutal security services appear to be as prevalent as ever. For example, on April 25 residents of southern Dagestan's Dokuzpare district gathered peacefully to protest the corruption of the district chief. He had been appointed by the previous president, Magomedali Magomedov, and they thought the new President, Mukhu Aliyev, would be receptive to their complaints. The district chief called in two battalions of security troops, who fired on the demonstrators, killing three.
13. (C) Attitudes towards dealing with non-official Islam have not changed. At a recent MGIMO conference, a speaker from Kabardino-Balkaria declared, "The terrorists go through three stages: first, they say they just want to worship freely. Second, they say they want to live according to Shari'a law. Third, they take up arms to impose an Islamic state. We know how to deal with them when they reach the third stage, but we can't let them get that far. We have to stop them in the first stage." The speaker's philosophy was clearly shared by former Kabardino-Balkarian Minister of Internal Affairs Shogenov who last year closed mosques and deployed heavy police surveillance and harassment to hinder free worship. The result was the terrorist attack on Nalchik of October, 2005. Kabardino-Balkarian President Kanokov has since sacked Shogenov. However, such attitudes are clearly still strong in the republic. Religious repression and economic desperation keep the underlying conditions for terrorism in place.
14. (C) The regional governments appear to be preoccupied with the growing regional strength of Kadyrov and his willingness to throw his weight around. His forces have increasingly been carrying out operations in Ingushetia. He appears to be spreading into Dagestan as well. Not having been in on the death of Basayev on July 10, three days later Kadyrov announced a major operation to eliminate a large band of "Avars, Arabs and Turks" infiltrating from Dagestan, which he identified as the current source of terrorism in the Caucasus. On July 21 the Makhachkala newspaper "Chernovik" published an alternative version of events based on the identified "terrorists" and interviews with their families. In "Chernovik's" reportage, two men (from Kadyrov's security services, the paper implied) recruited 18 youths and boys, some as young as 13, from ethnic Chechen-Akkin from villages around Khasavyurt. The escorts led them into Chechnya. Only the two escorts and three older boys were armed. When they crossed into Chechnya, Kadyrov's forces were waiting in ambush and machine gunned them all -- except for the escorts, who disappeared, and a 13 year-old boy who had lagged behind and escaped with a bullet in his leg. True or not, this version reflects Dagestani distrust of Kadyrov and the perception that his cynicism and butchery are unlimited. Chechen calls for the merger of several regions in the North MOSCOW 00008427 004 OF 004 Caucasus -- in which the Chechens would be the largest single ethnic group -- are viewed by other ethnic groups as more evidence of Kadyrov's aggressive ambitions.
The Fighters: Prisoners of the Mountains
15. (C) Basayev's departure will accelerate changes within the guerrilla forces themselves. "President" Doku Umarov, leader of the only remaining sizable group, is also the last of the generation of commanders who came into prominence during the first Chechen war, 1994-96. A new generation of fighters is taking over, one that has no memory of normal life and ignores Ichkerian separatism in favor of Jihadi religious extremism. At the same time, even before Basayev's death, his "brand" had become less effective in garnering support and funding from international Jihadi organizations and Gulf funding. The public relations disaster of Beslan put a halt to spectacular terrorist actions, and funders of jihad turned to more attractive investments elsewhere. In recent months internal funding also dried up, as Kadyrov successfully muscled in on Basayev's protection racket (see above, para. 3). This put a great strain on Basayev's organization, which was forced to devote enormous resources just to protect him. With his departure, the organization will revert to a more efficient cell-based network, the Academy of Sciences professor predicted. Its more modest needs could be financed through the usual bank robbery and narcotics trade.
16. (C) The end state after the dust settles is therefore likely to be a network of Jihadi extremist cells throughout the North Caucasus, in touch with each other. Though they will seek contact with al-Qaida or other international Jihadi extremist organizations, Basayev's death may have marginalized these groups in world terrorism terms. The poverty of the region, combined with the conspicuous consumption of a corrupt few and the brutality of the security services will keep a constant flow of recruits. However, training and capacity to carry out significant operations are another matter.
Implications for the U.S.
17. (C) The disappearance of the Basayev "brand logo" could lead to new opportunities for U.S. policy on Chechnya and the North Caucasus as a whole. There will still be terrorism, but Chechnya is becoming more secure and marginal as an arena for international Jihadis. There will still be human rights abuses, but large-scale atrocities by Russian Federal forces are becoming less likely. The issues that do remain salient are the economic and social factors that drive youth towards extremism: lack of opportunity, isolation, the corruption and conspicuous consumption of new elites, and 19th century Russian attitudes towards dealing with Muslim populations, including excessive reliance on force and repression. These factors continue to render the North Caucasus fertile soil for militant Jihadism brandishing the flag of social justice and freedom of religion.
18. (C) Our goal should be to help Russia overcome these problems, while recognizing that the Russians themselves bear the primary responsibility, and that human rights concerns will continue to limit direct cooperation with figures such as Kadyrov. Our current modest programs -- aside from the still-needed humanitarian focus -- are a start towards ending the isolation of the region and its youth. We should focus our efforts on three areas: programs that increase knowledge of how to use resources from the outside world, improve agricultural practices, and help the regions compete for Russian domestic investment capital; programs that mitigate youth isolation and provide channels other than Jihadist extremism for youthful desires to belong, to make a difference, and to achieve social justice; and efforts -- both through assistance and through direct dialogue and cooperation with the Government of Russia -- to pull Russia into the project throughout Western societies of re-evaluating how we deal with Muslims as part of our own societies and in Muslim countries. This last set of efforts will be the most difficult, since Russian attitudes towards Muslims took hundreds of years to solidify and will not change overnight. This is at heart a human rights issue in which dialogue is the key tool. It is clear that the West does not have all the answers, either. However, we recognize that we have a problem -- and there are some Russians who recognize that they have a problem, too. In strengthening and engaging with those voices, we can make both Russia and ourselves more secure. RUSSELL
Теги: Wikileaks / Чечня